Автор: Светлячок
Бета: Koryuu
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, OOS, adventure, action, drama.
Пейринг: Дин, Сэм, куча охотников (Бобби, Эллен, и прочие) и целая орда демонов.
Отказ: всё чужое.
От автора: в 2.21 эпизоде ЖГД обмолвился, что кроме Сэма есть ещё и другие «поколения» Избранных. Сей фанфик представляет собой плод моей больной и извращённой фантазии.
Аннотация: Что, если Сэм всё же сделал свой выбор? Выбор, который стоил жизни множеству людей? Выбор, который поверг человечество на колени?
Размер: миди - 30 стр.
Статус: закончен.
Господство
Битва за человечество
Битва за человечество
Господство
Битва за человечество
Битва за человечество
По воде начинают разбегаться круги, когда грузный мужчина с неизменным ружьём, заряженным солью, – теперь, после начала войны ни один уважающий себя охотник ни за что не расстаётся со своим оружием, – неловко присаживается рядом.
Часть пива выплёскивается на и без того грязный стол, но на это никто не обращает внимания, разве что официантка торопливо промокает его тряпкой, некогда бывшей чьей-то клетчатой рубашкой.
В баре более двадцати человек, и сейчас все они настороженно и даже враждебно смотрят на только что прибывшего мужчину. Дин почти ничем не отличается от них: беглый взгляд лишь на секунду задерживается на лице охотника. Но он успевает заметить всё: и измождённую бледность давно не бритой физиономии, и воспалённую царапину на правой щеке. С тёмных волос и одежды незнакомца обильно стекает талая вода: снег метёт уже третьи сутки, и охотники – лучшие из тех, кому удалось выжить в схватках с вырвавшимися – нет, выпущенными на волю демонами, выходят за границу старательно защищённого бара лишь в самом крайнем случае.
Звук поставленной на стол бутылки пива рвёт уже давно ставшую тягостной тишину, и некоторые охотники, будто невзначай, тянутся за спрятанным за поясом оружием.
- Пей.
Дин брезгливо делает глоток – хоть даже эта просьба-приказ относится и не к нему. Разбавленное пиво само по себе отвратительно, а когда знаешь, что оно разбавлено святой водой…
Новоприбывший покорно подчиняется, и лишь когда становится ясно, что никаких спецэффектов не будет, охотники как ни в чём не бывало возвращаются к своим делам. Кто-то чистит оружие, готовясь к неизбежной и возможно последней для них схватки, кто-то пишет в дневнике для будущих поколений, а кто-то, как Дин, бессмысленно пялится в свою кружку с тщательно сдобренным святой водой пивом, изнывая от скуки и невозможности хоть что-нибудь сделать. Не верь никому – вот первая заповедь их времени, ибо любой человек и даже охотник может оказаться носителем демона. Одержимым.
Как только проверка успешно пройдена, мужчина, предварительно захватив с собой початую бутылку, присаживается к ближайшей группе охотников, тут же вливаясь в ведомый ими разговор.
В баре более двадцати человек, и только Дин сидит в полном одиночестве, ибо с того момента, как людям стало известно, КТО возглавляет армию Ада, Дин Винчестер стал изгоем. Его не ненавидели и не обвиняли – Дину с лихвой хватало и собственных самобичеваний, ведь это он – старший брат – проморгал, пропустил тот момент, когда Сэмми – охотник и сын охотника, сделал выбор, повергший человечество на колени. Выбор, после которого оно так и не оправилось.
«Сотня, может две», – так сказал Сэм, после того как вырвавшиеся на волю демоны скрылись с поля зрения четырёх охотников. Казалось бы, смешное количество для грядущей войны – Дин самоуверенно считал, что вдвоём с Сэмом они переловят их в считанные месяцы. Всю глубину своего идиотизма он понял, когда было уже слишком поздно. Демоны спрятались, затаились в телах обычных людей, и охотники были вынуждены дожидаться, когда они начнут действовать, так как без Эша и его компьютера выяснить, одержим человек или нет, они не могли. Не поливать же всех и каждого святой водой? Хотя среди прочих были и такие предложения.
Демоны затаились, и охотники получили длительный перерыв, чтобы ещё лучше подготовиться к схваткам, которые рано или поздно, но должны были произойти. Несколько месяцев было тихо, а затем весь мир вздрогнул, узнав о массовом убийстве жителей одного небольшого городка штата Канзас. Лоуренс был стёрт с лица земли в считанные часы.
Так началась война. Вслед за этим демоны нанесли удар по Европе: Англия, Франция, Германия и другие страны превратились в дымящиеся руины. Ад перешёл в наступление. Повинуясь приказу, демоны вселились в членов правительства, и в тот же день президент США отдал приказ о начале боевых действий: атомные бомбы, сброшенные американскими истребителями над Москвой, превратили столицу холодной России в мёртвую зону.
Выжившим казалось, что наступил конец всего, но это было только началом. Люди внезапно уверовали в Бога, и в церкви выстроились бесконечные вереницы надеющихся на спасение и кающихся в грехах женщин и мужчин. Однако демоны и здесь оказались быстрее: по всей стране священников находили с перерезанным горлом в луже собственной крови. Папа Римский был убит во сне кем-то из своих приближённых. Запылали храмы.
Ад вырвался на волю и воцарился на земле.
Охотники не справлялись – да и кто бы мог справиться с выпущенной Джейком силой?
«Дом у дороги» был уничтожен незадолго до начала войны, и теперь весь их сброд собирался в неказистой на первый взгляд избушке неподалёку от какого-то безымянного давно заброшенного посёлка.
Демоны оказались до странного милосердны: большинство жителей были уничтожены или изгнаны из основных городов, а те, что остались, стали носителями новых хозяев павшего мира.
Города почти опустели: люди один за другим уходили в деревни, однако после того как разошлась весть о том, что несколько небольших посёлков были уничтожены всего лишь одним странным пришельцем, вход в них охотникам был закрыт. Так что бар Эллен вновь стал штабом и единственным местом, в которое они могли безбоязненно возвращаться, чтобы зализать боевые раны.
Всего несколько дней назад вернувшийся с длительной охоты, Роберт Уилкс поделился с «коллегами» новостями из большого мира: было уничтожено ещё две деревни, и никто из охотников не нуждался в объяснениях: все и так знали, кого следует винить в гибели тех людей. Знал это и Дин.
Не демоны, но уже и не совсем люди. Избранные. Предавшие человечество и вставшие на сторону Ада. И Сэм Винчестер был одним из них. Нет, не так. Сэм Винчестер – один из них.
- Эллен.
- Чего тебе, Дин? – женщина вопросительно подняла голову, на мгновение отрываясь от работы.
- Налей мне ещё виски.
Вопреки ожиданиям старшего из братьев Винчестеров, хозяйка бара, вместе с Бобби взявшая над Дином негласную опёку с момента первого известия о Сэме, безмолвно водрузила на стол уже початую бутылку и тут же вернулась к своим делам. А Дин наконец получил долгожданную возможность напиться.
С того дня, как Сэм бросил его – снова, – посреди ночи тайком смывшись из их номера в мотеле, прошло ровно три года.
«Знаменательная дата», – невесело хмыкнул Дин, торжественно салютуя невидимому собутыльнику и с горечью думая о том, помнит ли Сэм, что именно сегодня ему, наконец, удалось избавиться от несносного старшего братца.
Прошло три года с момента пропажи Сэма. И два года и четыре месяца миновало с тех пор, как Дин – одновременно с остальными охотниками – узнал о том, КТО возглавил армию, о которой некогда говорил Желтоглазый.
За всё это время он видел брата только по телевизору, когда особенно удачливому, или наоборот невезучему – с какой стороны посмотреть, парню посчастливилось запечатлеть на камеру несколько ужасающих кадров. Съёмка длилась всего несколько секунд – ровно столько, сколько жил сам оператор: камера с ужасающим хладнокровием механизма показала, как ожил непонятный серп в руках предводителя демонов и как покатилась по земле окровавленная голова молодого мужчины, всё-таки дождавшегося своего звёздного часа. Дин искренне надеялся, что душа несчастного парня обрела покой, и они с ним никогда не встретятся в этой жизни.
Дин не видел брата почти восемь месяцев, но даже несмотря на произошедшие с ним перемены, не узнать Сэма было невозможно: и прежде лохматые волосы отросли ещё больше и отливали медным блеском. Особенно длинные пряди падали на глаза, придавая Сэму облик голодного хищника, а над левой бровью – Дин несколько раз подряд пересматривал эти кадры, не переставая вглядываться в лицо брата, – появился новый, незнакомый ему шрам. За мгновение до того, как голова бедняги-оператора слетела с плеч, камера зафиксировала взгляд младшего Винчестера, и Дин содрогнулся, разглядев, что за эмоции бушуют в столь любимых им карих глазах брата. Ярость. Ненависть. Упоение. Предвкушение. И…
Винчестер сделал глоток и закашлялся, когда виски обжёг горло.
И обречённость.
В тот день он напился так, что к следующему вечеру проснулся с гудящей головой и начисто отсутствующими воспоминаниями о произошедшем. Впрочем, с первых же слов Бобби все воспоминания вернулись на свои места, не спрашивая разрешения, хочет ли он их помнить.
Больше Дин брата не искал. Бросил все попытки и остался в баре Эллен, лишь изредка уезжая поохотиться на призраков. Дин Сэма не искал, но это не значит, что младшего Винчестера не искали другие охотники. Они уходили группами или по одиночке и больше не возвращались. Впрочем, нет, один вернулся и даже дожил до вечера. А несколькими часами позже, с наступлением темноты, крича, что он больше не выдержит и что ОН ему приказывает, Герберт Джонс – бывалый охотник и любитель выпить за компанию с друзьями – пустил пулю себе в голову.
Бобби, Дин и ещё несколько охотников похоронили его под старым дубом позади бара.
Герберт Джонс был последним, кто пытался уничтожить Сэма Винчестера. Дин, знавший о способностях Избранных чуть больше остальных собратьев по оружию, почти не сомневался, что голос, о котором кричал Джонс перед смертью, принадлежал именно Сэму. Не сомневался, пока не вспомнил рассказы беглецов о тех людях – не демонах – людях, что всегда стояли за спиной своего лидера. Именно благодаря Герберту им удалось узнать то, что так и не смогли выяснить другие охотники. Имена.
Кроме Сэма – Самаэля, как он теперь звался, было ещё трое Избранных. Рамин – его правая рука, Дерек и Беллатрикс – смуглая красавица-француженка с роскошными чёрными кудрями. К сожалению, никакой пользы из этой информации им извлечь не удалось: скорее всего, имена были фальшивыми, так как ни в одной базе данных не было ни малейшего упоминания о людях с подобным описанием. Хотя… возможно эти трое были настолько стары, что вся информация о них была давным-давно стёрта… Несмотря на неприкрытый скептицизм Бобби, Дин рассматривал и подобную версию. Герберт поведал им лишь о троих, и Дин мог только догадываться об истинном количестве экстрасенсов, вроде Сэма, на стороне Ада.
Громко хлопнула входная дверь, и Дин, поёжившись от промчавшегося по бару порыва холодного зимнего ветра, поплотнее запахнулся в тёплую куртку, некогда принадлежавшую мужу Эллен, а теперь перекочевавшую в разряд его вещей.
- А у вас здесь вполне мило, – раздался от двери низкий грудной голос, и Дин, мгновенно запустив руку за пояс, где, ожидая своего часа, хранился пистолет, порывисто обернулся. Стихли все разговоры, только тоскливо выл ветер за деревянными стенами, да зябко куталась в модное белое пальто красивая чернокожая девушка под пристальными взглядами мигом протрезвевших охотников.
- Пей, – Эллен без лишний слов хлопнула на стол бутылку пива вперемежку со святой водой – обязательное правило для всех новоприбывших, уже давно ставшее традицией.
- Зачем? – девушка, слегка улыбаясь, повела плечами, не отрывая глаз от так и замершего на стуле Дина. – Мы ведь и так знаем, что за этим последует, не правда ли, Дин Винчестер?
Ярко-оранжевые искорки, вдруг вспыхнувшие в глубине тёмно-карих глаз незнакомки, можно было бы счесть отблесками пламени, если бы в баре Эллен был камин. Дин, вместе с остальными охотниками, завороженно уставился на туго обтянутую голубой тканью блузы грудь нежданной и непрошенной гости, будучи не в силах пошевелиться и отвести взгляд.
Белла улыбнулась и, приоткрыв дверь, впустила внутрь зимнюю стужу и кого-то… что-то ещё.
* * *
С самого начала карьеры ей прочили великое будущее: и отец, и друзья, и даже исходящие завистью коллеги, а Триша всего лишь хотела танцевать. В детстве, впервые увидев завораживающе прекрасный и лёгкий танец уличной балерины, она стала мечтать о собственном будущем. И в этих мечтах некрасивая чернокожая девочка из небогатой, даже нищей многодетной семьи провинциального книготорговца была звездой сцены и величайшей балериной двадцатого столетия. Смешно до слёз, но в какой-то степени эта мечта сбылась. Триша танцевала. Она танцевала, вкладывая в это всю свою душу и порой даже забывая, где и для кого она танцует. Забывая до бесстыдства короткое красное платье с расшитым блёстками лифом, которое ей приходилось надевать на время выступления, и чёрные чулки, одолженные у подруги. Она танцевала на узкой сцене в компании подруг и коллег, старательно сдерживая тошноту в те моменты, когда ей всё-таки «счастливилось» поймать на себе похотливые взгляды десятков посетителей небогатого, но пользующегося успехом у жителей окраин Парижа кабаре.
До семнадцати лет всё было ещё вполне сносно: небольшая зарплата и редкие чаевые позволяли её семье не только нормально существовать, но и поставить на ноги четырёх младших братьев. До семнадцати лет всё было вполне сносно, а затем началось ЭТО. Голова раскалывалась от боли целыми днями, а Триша продолжала танцевать. Танцевать, приковывая к себе взгляды десятков мужчин. Танцевать, покоряя их одним движением. Танцевать, ломая их волю и бросая перед собой на колени одним лишь взглядом. Она была всемогуща – Триша поняла это задолго до того, как пугающе странный мужчина с жёлтыми, как солнце, глазами пришёл к ней после выступления и рассказал всю правду о ней и её предназначении. Так Триша узнала, кто она такая и откуда взялись все эти прежде пугавшие, а потом показавшиеся даром «небес» способности. Дьявольская кровь в её жилах! Пускай! Результат того стоил!..
В тот день по указанию Желтоглазого она впервые убила человека, и это было так… возбуждающе: чувствовать желание и страх жертвы, уже почуявшей западню. В тот день она приняла новое имя. Мечтательная танцовщица Триша умерла, уступив место своей новой ипостаси – кровожадной и безжалостной Беллатрикс. Она могла повергнуть на колени целые армии, она жаждала этого: войны против всего человечества, которую обещал ей «отец». Она была создана для того, чтобы возглавить армию и повести её в бой, но Желтоглазый не торопился. Белла не знала, чего и почему они ждут, не знала и не понимала, пока однажды к ней в дом не пришёл незнакомый мужчина, назвавшийся Рамином. Просто Рамин, и ничего больше, но Белла в ту же секунду поняла, что Желтоглазый лгал с самого начала, по крайней мере, в одном. Не ей предназначено было стать вождём армии, ибо в сравнении с Рамином она была всё равно что муравей в сравнении с обычным человеком: настолько могущественным казался незнакомец. Что ж, с этим Белла смирилась довольно быстро, особенно после того как – в этот раз совершенно случайно – убила мужчину лишь одним усилием воли. В конце концов, так или иначе, она была Избранной наравне с Рамином и многими другими: Белла поняла это за мгновение до того, как её тело поместили в саркофаг ждать рождения новых Избранных и начала неизбежной войны демонов с людьми за господство над Землёй.
* * *
Зимняя стужа ворвалась в тёплый бар через открывшуюся дверь, и Беллатрикс поёжилась, неодобрительно глядя на своего наконец-то соизволившего войти спутника.
- Ты долго, – поджав губы, сухо поприветствовала она мужчину, пока тот, будто и не замечая испепеляющих его взглядом охотников, деловито отряхивал облепленные мокрым снегом джинсы.
Дин покосился на замершую у стойки Эллен: женщина мрачно глядела на небольшую лужицу, образовавшуюся у ног незнакомца. В одном Дин был уверен совершенно точно: будь Эллен Харвелл в силах пошевелиться, она бы лично разобралась с пришельцами, не оставив работы для своих опытных в таких делах постояльцев.
- Не люблю сюрпризы и потому предпочитаю быть готовым к ним заранее, – пожав плечами, спокойно ответил тот, а Дин с тоской понял, что все ловушки, так старательно установленные Бобби вокруг бара, полностью обезврежены. – Не беспокойтесь, мэм, я всё сейчас уберу.
Дин попытался недоумевающе нахмуриться, но даже это простое действие в данный момент было ему не по силам. Не будь охотники предусмотрительно обездвижены, здесь бы неминуемо началась пальба, ибо то, что сейчас происходило на их глазах, не было нормально. Для человека.
- Ну вот, – мужчина удовлетворённо улыбнулся, когда тонкий дымок – то, что осталось от лужи, – неторопливо растворился в воздухе. – Не стоило и беспокоиться.
Беллатрикс краем рта незаметно улыбнулась: только Рамин мог так деликатно продемонстрировать свои способности людям, тонко намекая и предупреждая, что связываться с ним – опасно. Кто знает, что ещё он может испарить как всё ту же лужицу?
- Что вам здесь надо?! – прорычал Дин, не сразу сообразив, что его тело вновь слушается только его, а не кого-то ещё. Тёмно-серые глаза незнакомца мгновенно метнулись к заговорившему, и Дин с трудом сдержал ругательство, когда стало ясно, что остальные охотники всё ещё не шевелятся.
- Отлично! Прости, что не узнал тебя сразу, Дин Винчестер, – Дин нахмурился, вопросительно уставившись на откуда-то знавшего его мужчину. Внутри зашевелился червячок подозрения. – Позволь представиться: меня зовут Рамин, и я пришёл, чтобы передать привет от твоего брата.
* * *
Подлинная история Избранных первого поколения теперь, наверное, неведома уже никому, ибо те люди, что могли бы её рассказать, давно умерли, а верховные демоны – создатели – предпочитали не вмешиваться в дела тех, кто верой и правдой служил им. О том, кто такой Рамин и кем он был в своём далёком прошлом, Белла и Дерек могли лишь предполагать. Сам Рамин никогда и никому не рассказывал своей истории, разве что Самаэль – Сэм – догадывался о необычном происхождении своего учителя и друга…
- Джозин Ричардс? – подняв голову на стоявшего перед ней немолодого черноволосого мужчину, ещё раз переспросила женщина. Тот явно не отличался многословием, либо просто плохо знал язык, а потому предпочёл ограничиться одним кивком.
- Добро пожаловать в Соединённые Штаты, мистер Ричардс, – невольно улыбаясь симпатичному иностранцу, произнесла стандартную фразу представительница таможни, на груди которой болтался заламинированный бейджик с именем.
- Благодарю вас, Мари, – произношение мужчины было излишне чётким, будто говоривший совсем недавно занялся изучением нового для него языка и теперь прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не допустить в своей речи какой-либо ошибки.
Интересно, что сказала бы Мари Энн Джеферсон, знай она, что приглянувшийся ей гражданин Польши ещё помнит, как на Площади Цветов в Риме по приговору святой Инквизиции был заживо сожжён один из величайших умов XVI века Джордано Бруно? Впрочем, Джозин Ричардс не собирался просвещать её, и, широко улыбнувшись смутившейся американке, мужчина уверенным шагом вышел за границу аэропорта.
На мгновение тёмно-серые глаза вспыхнули красным, а затем всё это утонуло в непроглядной тьме, вдруг затянувшей глаза Ричардса. Джозин рассмеялся.
- Видимо, мне не суждено понять, что тебе так нравится в этих самолётах… – раздался позади него мягкий мужской голос, и Джозин Ричардс, среди Избранных также известный как Рамин, быстро повернулся на каблуках.
- Там милые стюардессы.
Встречающий растянулся в понимающей улыбке и тут же пригладил торчащие ёжиком светло-русые волосы. Рамин нахмурился, припоминая обладателя столь знакомого ему жеста, и, когда ему это удалось, изумлённо приподнял брови.
- Дерек?!
Блондин весело рассмеялся, явно довольный реакцией старого – очень старого – друга.
- Ты слишком долго добирался, Рамин. Викторина окончена – наш победитель давно определён. Теперь твой черёд браться за работу.
Ричардс, или Рамин – не важно, безмятежно пожал плечами, с неприкрытым любопытством разглядывая поток снующих по своим делам людей. Когда молчание стало особенно невыносимым, Рамин торжественно развёл руки в стороны, и в то же мгновение, словно среагировав на этот незамысловатый жест, ярко-жёлтое такси, отчаянно взвизгнув тормозами, послушно замерло в двух шагах от мужчин.
Блондин удивлённо уставился на автомобиль, но, разглядев сквозь стекло пустые глаза водителя, понимающе усмехнулся.
- Ну и давно ты его вёл?
- Минуты две-три. Как вышел из аэропорта, – пожал плечами Рамин, неуклюже протискиваясь на заднее сиденье. Повторять адрес не было нужды: вся необходимая для дальнейшей поездки информация передавалась ему лишь одним мысленным усилием. Дерек с сочувствием посмотрел на сидящего за рулём пожилого мужчину. Из всех Избранных Рамин был наиболее сильным во внушении мыслей, и несчастный водитель, скорее всего, теперь был обречён на прозябание в доме для умалишённых, более неспособный на принятие самостоятельных решений.
Пока подвластный Рамину водитель такси безмолвно вёл машину к нужному им месту встречи, Дерек тайком посматривал на своего угрюмого собеседника. Нет, они никогда не были друзьями, но теперь, когда из некогда выбранных демонами одарённых детей осталось лишь трое, он предпочитал наладить старые связи.
Сливки своего поколения… они не были бессмертны или всемогущи: хотя кровь демона, текущая в жилах каждого из них, чудесным образом сохраняла им жизнь, не давая состариться во время их длительного сна. Даже Рамин, несмотря на то, что он был рождён более четырёх столетий назад, по-прежнему выглядел на свои законные тридцать семь лет.
Они годами спали под надёжной охраной своих неусыпных сторожей. Спали и видели сны о своём приближающемся триумфе. Вот только проснуться удавалось не всем: некогда их было шестеро, теперь же четверо избранных экстрасенсов уже давно гнили в безымянных могилах, упокоившись с миром и более не волнуясь о судьбе мира.
Семь Избранных семи поколений. Рамин. Джероним. Виктор. Элоиза. Дерек. Беллатрикс. И…
- Кто победил?
- Что, прости? – переспросил Дерек, мигом очнувшись от своих размышлений и отрывая взгляд от мелькавших за окном домов.
- Кто победил? Кто он?
- Винчестер, кто ж ещё? Будь это Эва, разве бы тебя вызвали так срочно? Жалко девчонку, я ставил на неё… Симпатичная штучка была…
Итак, первым был он сам – Рамин. Затем старина Джероним. Виктор. Элоиза. Дерек. Беллатрикс. И Сэм Винчестер.
Сэм Винчестер. Убивший и ставший победителем в их демонической викторине. Сэм Винчестер, ненавидевший и не развивавший свой дар, но УЖЕ способный на то, что даже Дереку до сих пор давалось с огромным трудом. Это поражало и восхищало, и Рамин с нетерпением ждал новой встречи с младшим Винчестером. Именно новой, ибо первый из Избранных уже давно был знаком с обоими братьями. Правда, к этому времени из памяти Дина наверняка стёрлось и без того смутное воспоминание о темноволосом мужчине, которому он, вопреки здравому смыслу и заветам отца, дал подержать полугодовалого Сэма.
Рамин был старшим из четырёх сыновей небогатого дворянина, всё своё состояние нажившего во время боевых походов. Нола – небольшой городок близ Неаполя, не славился никакими достопримечательностями, а потому талантливому и многообещающему юноше, каким был Рамин, не оставалось ничего, кроме как вступить в монастырь, где он и получил довольно-таки хорошее, по меркам того времени, образование.
Рамин был кем угодно: и бывшим монахом доминиканского ордена, и нечистью-полукровкой – порождением избравшего его для своих целей демона, но детей он искренне любил, часто вспоминая неугомонного младшего брата, погибшего от эпидемии чумы уже многими годами позже его исчезновения. Рамин любил детей и потому каждый раз с сожалением узнавал о небольших, по мнению демонов, «случайностях». Мать всегда остро чувствует происходящее со своим ребёнком, и практически в каждом поколении Избранных были те, чьи матери погибли в огне, вися под потолком с распоротым животом и осознанием того, что им так и не удалось отвратить беду от своего ребёнка.
Рамин не знал, когда вполне невинная привычка – хобби – навещать пострадавшие семьи превратилась в необходимость, но если бы не это, возможно, он никогда бы не встретил двух братьев с угрожающей фамилией Винчестер.
Это произошло несколько недель спустя после пожара, который унёс жизнь Мэри Винчестер, жены Джона, матери четырёхлетнего Дина и полугодовалого Сэма. В то время поредевшей семье Винчестеров приходилось туго как никогда: дом неторопливо отстраивался, возвращаясь к своему первоначальному облику, и Джон с сыновьями на какое-то время поселился в доме дружелюбной, но немного странной соседки по имени Ариадна Пэркинс. Миссис Пэркинс, которую Дин упорно звал «бабушкой», вызывая беззлобное ворчанье старушки и почти весёлый смех отца, во многом помогала им первое время. Именно она научила Дина, как следует заботиться о брате: по каким признакам можно определить, что малыш голоден, и как надо правильно менять памперс.
В тот день Джон уехал по делам в город, а миссис Пэркинс ушла в магазин за продуктами, и Дин впервые за долгое время остался один вместе с братом. Весеннее солнце ярко светило, сильно напекая затылок, и Дин не почувствовал появления незнакомца, пока на траву рядом с ним не упала тень высокого худощавого мужчины.
У Рамина никогда не получалось деликатное воздействие на человеческий разум, но в тот раз он был осторожен как никогда. Дин так и не понял, каким образом доверенный ему младший братик перекочевал в руки незнакомца, но, даже будучи ещё несмышлёным младенцем, будущий охотник Сэмюель Винчестер словно почувствовал приближение чего-то страшного и тут же ударился в оглушительный плач, мгновенно залив белоснежную рубашку Избранного своими слезами.
К счастью для Джона, или для Рамина – это ещё как посмотреть, нежеланный гость покинул дом миссис Пэркинс задолго до того, как вернулся старший Винчестер.
Чаще всего в Избранных первыми пробуждались способности к предвидению будущего, и, на взгляд Рамина, демоны сильно ошибались, делая ставку на одну только логику. Его встреча с Винчестерами длилась всего несколько минут, но за эти мгновения глазам Рамина предстало то будущее, к которому столько веков подряд и стремились демоны. Но будущее изменчиво и многогранно, и потому он незамедлительно уехал из страны, на долгие двадцать лет обосновавшись в небольшом польском городке Сандомир – подальше от соблазна вмешаться и изменить будущее.
В день его второй встречи с младшим Винчестером дождь лил как из ведра, однако парень, что одиноко сидел на мокрой скамейке, явно не обращал внимания на столь мелкий, хоть и немного неприятный каприз погоды. Тонкая весенняя куртка совсем не защищала от ледяных капель и резких порывов северного ветра, но, судя по отстранённому выражению лица молодого охотника, тому было абсолютно всё равно, что за шиворот обильной рекой затекала грязная дождевая вода, противными ручейками стекая вниз по телу.
На мгновение Рамин даже почувствовал то, чего не испытывал уже многие годы, – жалость. Впрочем, совершенно не нужная в его деле эмоция была мгновенно отметена в сторону и тут же благополучно позабыта.
Дождевые капли с завидным постоянством барабанили о непроницаемо чёрный зонт худощавого мужчины и тут же разлетались на десятки ещё более мелких капелек, тоненькими струйками стекая на асфальт. Без сомнения, Рамин в своих лакированных туфлях и мокрых до колен брюках смотрелся более чем забавно, стоя посреди лужи в небольшом городке неподалёку от границы с северной Дакотой.
Ему оставалось преодолеть всего несколько метров, чтобы приблизиться к безмолвно упивающемуся своим горем Сэму Винчестеру, когда тот вдруг поднял вихрастую голову и, отбросив с глаз мокрые пряди, чуть изогнув в полуулыбке тонкие губы, тихо произнёс:
- Ты не слишком-то торопился, Рамин. Я уже заждался.
Только сейчас, встретившись лицом к лицу с младшим Винчестером, Рамин понял, насколько он ошибался относительно этого парня – в конце концов, далеко не каждый смог бы сделать то, что сделал он. Выжить в кишащей демонами деревне, выбранной верховодящей семёркой демонов как поле для последнего испытания. И убить тех, кто будет ему мешать.
Сэм, безусловно, казался расстроенным и подавленным из-за сделки своего брата, отныне обречённого на прозябание в преисподней – устало опущенные плечи лишь придавали ему ещё более опечаленный вид, но это была только игра: в тёмно-карих глазах Винчестера даже посторонний человек смог бы прочесть твёрдо принятое и жизненно-важное для него решение, и Рамин уже знал, какое именно. Сэм Винчестер сделал свой выбор, ещё не зная, что тем самым он уже уничтожил всё то, за что годами боролись многие поколения охотников.
- Если ты знал, что я приду, мог бы взять зонт, – равномерно ответил мужчина, не отрывая глаз от лица парня и останавливаясь прямо напротив него. В ботинках захлюпала вода, и Рамин, поморщившись, брезгливо поджал пальцы.
- Всё идёт так, как и должно идти, – пожал плечами Сэм, так же как и Рамин, внимательно изучая своего собеседника. Для своих четырёхсот двадцати восьми лет Избранный прекрасно сохранился: несколько седых прядей в тёмных волосах да едва заметные морщинки в уголках глаз совсем не портили его облик, лишь придавая ему какую-то изюминку.
- Так, как и должно идти… – задумчиво повторил Рамин, неторопливо осмысливая то, что Сэм Винчестер, из-за которого он двенадцать часов трясся в машине, не только знает его настоящее имя, но даже более того – давно ждёт его именно здесь, в этом забытом Богом городке.
Не только демоны, но и многие Избранные с немалым скептицизмом относились к предвидению, а Рамин уже в который раз убедился, что делают они это весьма и весьма напрасно. Рамин давно научился контролировать свои способности, и для него они были всё равно, что рука или нога для обычного человека. Для кого-то способность ясновидения становилась величайшим даром, а для кого-то – ужаснейшим проклятьем. Среди Избранных первого поколения бывали случаи, когда человек не мог контролировать эту способность, и в итоге он будто бы проживал одну жизнь по два раза, всегда заранее зная о том, что должно с ним произойти, и постепенно сходя с ума. Возможно, именно это и происходило с Сэмом, ибо охотник вёл себя так, будто наперёд знал всё то, что собирался сказать ему Рамин.
- Мог бы и вещи заранее собрать, раз уж ты знал о моём приезде.
- Я оставил сумку в отеле. Нельзя, чтобы Дин обо всём догадался раньше времени, – вновь опуская голову к земле, ровным голосом ответил Винчестер. Дождь продолжал активно поливать истосковавшуюся по влаге землю, по тёмно-русым прядям бесконечно стекала вода, из-за чего молодой охотник то и дело передёргивал плечами.
- Мы оба знаем, что Дин ничего не поймёт, пока не станет слишком поздно, и что он никогда не сможет тебя найти, Сэмюель. Так будет.
- Джозин… – Вскинутая в немом удивлении бровь Избранного и ответная саркастичная ухмылка на губах охотника. – Ну как угодно, тогда Рамин. Если я… если сейчас я уйду с тобой, они расторгнут сделку?
- Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, Сэм.
Охотник упрямо продолжал хранить молчание, только ещё сильнее сжал побелевшие губы, и Рамин, наконец, понял, зачем был задан вопрос о сделке его старшего брата. Человеку, умевшему видеть будущее, было дано очень многое. Сэм был как раз таким человеком, но даже он был не в силах увидеть то, что было уготовано тому или иному человеку – он знал, что будет с ним, но, начиная с этого момента, их с Дином линии будущего расходились в разные стороны.
- Сделка твоего брата будет расторгнута, и вы оба продолжите жить. На мой взгляд, достойная оплата, а как считаешь ты, Сэм?
В мягком голосе мужчины проскользнули тёплые, даже отеческие нотки, и младший Винчестер поднял голову, когда дождь внезапно оставил его в покое, вместе с тем преспокойно продолжая выстукивать только ему известный ритм об мокрый асфальт.
Нет, Избранные не могли управлять погодой, иначе Рамину не был бы нужен его зонт и тёплая куртка, просто теперь он стоял чуть ближе к озябшему парню, взяв его под небольшое и относительно сухое пространство под зонтом.
- Ну так что, Винчестер, каков твой ответ? – слегка растягивая слова, спросил он, не видя, но зная, что прежде серые глаза демонстративно сверкают чернотой. В карих глазах охотника на мгновение вспыхнул ответный огонёк, и Рамин усмехнулся.
- Я согласен, – младший Винчестер стремительно поднялся со скамьи, разгибаясь во весь свой немалый рост и тут же упираясь головой в туго натянутую ткань зонта. Рамин всегда считал себя довольно высоким мужчиной, но сейчас, оценив всю ДЛИНУ Сэма, понял, что всю свою долгую жизнь искренне заблуждался на этот счёт. Сэм был высоким, очень высоким, а из-за своей худобы он казался даже ещё выше, чем был на самом деле.
Видимо каким-то образом догадавшись, что за мысли бродят в голове пришедшего за ним «человека», парень усмехнулся.
- Я за вещами. Жди здесь.
Рамину не оставалось ничего, кроме как испепелять взглядом неестественно прямую спину удалявшегося в сторону небольшой обшарпанной гостиницы Винчестера и покорно ожидать его возвращения.
- Дин не должен видеть, как ты уходишь! – крикнул он, не особо рассчитывая, что его услышат, но тем не менее его услышали. По крайней мере, именно так он истолковал взмах руки Винчестера, перед тем как тот скрылся за углом здания.
Меньше чем через полчаса Сэм, груженный всего лишь одной полупустой сумкой, уже стоял рядом с Рамином, с обречённой решимостью ожидая автобус, который должен был увезти его прочь от оставшегося в гостинице Дина.
Снотворное, предусмотрительно подсыпанное им в пиво брата, сделало своё дело. Дин так и не проснулся, когда младший Винчестер, на прощание в последний раз окинув взглядом расслабленную фигуру спокойно спящего брата, тихо закрыл за собой дверь.
Дождь продолжал стучать в окно, будто пытаясь разбудить ничего не подозревающего охотника, а тем временем жёлтый автобус как раз подъезжал к остановке, где его поджидали Джозин Ричардс и некто Сэмюель Остин.
Спустя четыре месяца в доме Миссури Мозли раздался телефонный звонок, и незнакомый мужской голос, ничего не объясняя, велел чернокожей гадалке немедленно убираться из города. Возможно, ясновидящая узнала говорившего, а возможно, она каким-то образом всё-таки предвидела, как будут развиваться дальнейшие события, но все вещи были собраны в рекордное время, и вскоре Миссури Мозли покинула город, всего на пару часов разминувшись с теми, кто должен был принести смерть жителям обречённого города и тем самым во всеуслышание объявить людям о начале войны за господство над миром.
Над Лоуренсом сгущались тучи, и из четырёх человек, что молча глядели на ровный ряд домов с небольшого холма, улыбались лишь трое.
* * *
Мужчина – Рамин, или как там его звали на самом деле, – явно неплохо себя чувствовал в окружении охотников, да и Белла тоже неплохо развлекалась, кожей чувствуя на себе их обжигающие взгляды. Дин непроизвольно сглотнул, когда белое драповое пальто демонстративно распахнулось при попытке его очаровательной обладательницы как можно изящнее устроиться на неудобном деревянном стуле. На мгновение выражение лица, с которым Белла жадно оглядывала неподвижных охотников, исчезло, уступив место брезгливости и отвращению, но эта гримаса так исказила юное лицо француженки, что Дин торопливо отвёл взгляд в сторону, мысленно сетуя на свой внезапно ухудшившийся вкус.
- Правильно, лучше не смотри на её выкрутасы, – с энтузиазмом одобрил его решение Рамин, усаживаясь напротив Винчестера и делая глоток из недопитой Дином бутылки виски. – Белла у нас любит экспериментировать с мужчинами…
Договорить ему не удалось, так как вырвавшийся изо рта дым и скрутившая все внутренности судорога безжалостно швырнули Избранного на дощатый пол. В ту же секунду его спутница вскочила на ноги, яростно устремляя взгляд нечеловечески чёрных глаз на Винчестера, который как ни в чём не бывало спокойно продолжал пить свой виски, одновременно наблюдая за извивавшимся на полу Рамином.
- Что ты с ним сделал?! – через силу выдавила из себя девушка, безуспешно пытаясь помочь своему приятелю встать на ноги. Дин молча скривил губы, краем глаза замечая, как Эллен незаметно разминает затёкшую руку и как постепенно приходят в себя другие охотники.
- Что это было? – с трудом втягивая воздух в горящие лёгкие и держась рукой за ноющую грудь, прохрипел Рамин, шокированно глядя на Винчестера, но тот вместо ответа лишь торжествующе улыбнулся, демонстративно поболтав бутылкой.
- Святая вода… – кошкой зашипела Беллатрикс, и Дин буквально кожей почувствовал, как уплотняется вокруг него воздух, превращаясь в непробиваемую стену, и как мускулы снова наливаются свинцовой тяжестью.
- Уловка древняя как сам мир, а ваша братия всё также на неё ведётся, – с трудом шевеля онемевшими губами, скривился в неумелой пародии на улыбку Дин. – Забавно, не правда ли?
- Ничуть!
Дин скованно пожал плечами.
- А мне понравилось.
Упрямо нарываясь на уже ставшие неизбежными неприятности, он насмешливо уставился на Рамина и даже не вздрогнул, когда бутылка разлетелась на мелкие осколки, а столь драгоценная святая вода вперемешку с кровью и виски потекла по руке. Он не шевельнулся, всё своё внимание направив на фигуры разъярённых Избранных, одновременно молясь, чтобы Рамину или красотке-Беллатрикс не взбрело в голову обернуться на то, что происходило у них за спиной.
Чтобы вытащить кинжал из висевшей на стене чёрно-красно-белой мишени, ему понадобилась лишь доля секунды, а теперь охотник, настороженно приближаясь к мужчине – возможно одержимому, а возможно… – всё сильнее сжимал вспотевшей ладонью узкую рукоять серебряного ножа.
Слегка покосившись на Бобби, Дин нахально улыбнулся Белле и уже было открыл рот, собираясь отмочить очередную шуточку, когда произошло то, что он ожидал меньше всего на свете.
- Мне тоже, – произнёс совсем рядом хриплый мужской голос, с такой знакомой и такой родной интонацией.
Бобби замер, будто напоровшись на невидимую стену.
Беллатрикс и Рамин развернулись так быстро, что пожилому охотнику не оставалось ничего, кроме как с улыбкой встретить две пары вперившихся в него угольно-чёрных глаз, а в следующее мгновение он со всей силы врезался в дальнюю стену бара и грузно сполз на пол.
Дин почувствовал, как внутри что-то оборвалось, и на мгновение замершее сердце забилось ещё быстрее, будто почувствовав… надежду.
Губы сами собой растянулись в улыбке, в то время как глаза продолжали обшаривать бар в поисках знакомого лица.
- Сэмми…
Джефри Алистер, молодой охотник двадцати лет отроду, испуганно зажал себе рот, сдерживая рвущиеся с языка чужие фразы и изо всех сил стараясь сжаться так, чтобы занимать как можно меньше места.
- Сэма здесь нет, Дин, – снисходительно пояснил назвавшийся Рамином, поднимая опрокинувшийся стул и аккуратно присаживаясь напротив своего собеседника.
- Да ну? А тебе-то откуда знать? Не думаю, что мой братец отчитывается перед такой швалью, как ты! – с удовольствием наблюдая, как каменеет лицо мужчины, невозмутимо отрезал Дин, хотя, по правде говоря, никакой уверенности в своих словах он не испытывал. Впрочем, скрывать свои истинные мысли и чувства Дин Винчестер умел лучше кого бы то ни было. Вот и сейчас, губы продолжали иронично улыбаться, пряча от глаз Рамина овладевавшую им неуверенность.
- В последнем ты прав: передо мной Сэм не отчитывается, – с непритворным сожалением пожаловался тот. – Но вот в другом ты, к несчастью, ошибся: я действительно знаю, где сейчас Сэм, ибо, когда я ехал в эту дыру, – в голосе Избранного проскользнули нотки нескрываемого им отвращения, – твой брат собирался ехать в Лос-Анджелес.
За окном всё также безумствовала вьюга, и единственным звуком, что нарушал тишину в промёрзшем баре, был лишь стон ветра да отвратительный скрип, который издавали массивные часы, привезённые сюда Джо с какой-то антикварной выставки.
- И что же мой брат там забыл? Не хочешь поделиться информацией?
- Дин-Дин! Неужели ты и вправду думаешь, что я раскрою все карты перед тобой и этими охотниками? – расхохотался Избранный, а старший Винчестер поймал себя на мысли, что искренне сожалеет о том, что им с Рамином не довелось встретиться несколькими годами раньше. Славная вышла бы охота.
- А почему бы и нет? Ведь вы заявились сюда без приглашения не для светской беседы? – небрежно пожал плечами Дин. – Мы оба знаем, что живыми нам отсюда не уйти, так почему бы тебе не утолить моё любопытство? Считай это последним желанием.
- Винчестер, ты меня просто поражаешь! – горько вздохнул экстрасенс, неодобрительно глядя куда-то за спину своему недружелюбному собеседнику, где – Дин чувствовал это всей кожей – неподалёку от него, внимательно прислушиваясь к разговору, величественно восседала Беллатрикс. Чернокожая француженка не принимала участия в их приватной беседе, лишь изредка вставляя ехидные комментарии, в основном относящиеся к Дину и манере одеваться. В этот раз ей не понравилась его куртка, которая пусть и давным-давно вышла из моды, но всё ещё находилась в прекрасном – на взгляд самого Дина – состоянии.
- Это моё любимое занятие, – пожав плечами, ответил он, краем уха продолжая прислушиваться к тиканью часов. 11:45.
- Винчестер, – Рамин вопросительно склонил голову набок, рассеянно постукивая пальцами по мокрой стойке бара. Два десятка глаз настороженно следили за каждым его движением, и экстрасенс вдруг весело усмехнулся, поймав себя на том, что вовсю развлекается, продолжая нервировать и без того взбешенных охотников. – Винчестер, а с чего ты вообще решил, что я собираюсь убить здесь ВСЕХ? Хотелось бы конечно, но… Дин, ты когда-нибудь читал про естественный отбор Дарвина? Выживают сильнейшие и всё такое? Благодаря тебе и твоим друзьям в этом мире остаются лишь самые сильные, самые приспособленные из нас, а те, кого вы изгоняете в ад, – так, одна ни на что не годная мелочь. Пока вы, охотники, нам ещё нужны, но ты – больше нет, – в голосе Рамина неожиданно прозвучали металлические нотки, а Дин, вместо того чтобы попытаться найти средство для спасения собственной шкуры, вдруг обнаружил, что всё ещё надеется за воем вьюги расслышать вдруг оборвавшийся скрип часовой стрелки. Часы остановились на 11:48, и что-то подсказывало старшему Винчестеру, что со всеми остальными часами в баре произошло то же самое.
- Видишь ли, Дин, когда появилась возможность привлечь Сэма при условии, что твоя сделка будет расторгнута, мы поспешили ею воспользоваться: и только не говори мне, что ты ни разу не думал об этом. Сколько лет прошло с того дня, когда ты продал свою душу в обмен на жизнь брата? Год? Два? Три? А ты всё ещё жив? И Сэм тоже. Неплохо, а?
Мы считали, что рано или поздно, но Сэм поймёт, от чего он отказывался, но… ты всё ещё жив, Дин, и ты сдерживаешь его.
- Вы сделали из моего брата убийцу, твари! – взорвался Дин, с ненавистью глядя в небывало спокойные глаза мужчины.
- Нет. Не мы, а ты, Дин. Он стал таким, потому что хотел, чтобы ты жил, так что в гибели всех убитых им людей виноват лишь один человек. И этот человек – ты.
Рамин не сказал ничего нового, но Дин внезапно ощутил, как пол заходил ходуном под обмякшими ногами. В словах Избранного не было ни слова лжи: просто услышать, как кто-то озвучил его собственные мысли, было… потрясением. Дин ощутил, как ногти глубоко впились в загрубевшую кожу ладоней, и острая боль помогла ему снова собраться.
- И что, теперь ты пришел, чтобы исправить свою столь досадную ошибку? – деловито поинтересовался он.
- Мы могли бы просто подождать год, пока ты не умрёшь, и лишь после твоей смерти взяться за Сэма – так было бы намного лучше, однако некоторым из нас слишком надоело ожидание, и в результате… По земле ходят сотни сильнейших демонов, а люди всё ещё сопротивляются и даже пытаются жить прежней жизнью. Мы столько веков ждали, когда сможем принести ад в этот мир, а теперь весь план готов полететь ко всем чертям лишь из-за одного никак не желающего сдохнуть Винчестера! Смешно. Не правда ли, Дин? – нервно рассмеялся Рамин.
Дин уже было собрался ответить в своей вечно язвительной манере, что не видит в этом абсолютно ничего смешного, когда через в очередной раз открывшуюся дверь в бар ворвался зимний ветер, мгновенно прогнавший прочь последние остатки тепла, а тихий голос нового посетителя мягко не согласился с мыслями взрослого охотника.
- Действительно, смешно. Мне особенно понравилось про чересчур живучего Винчестера, – заметил вошедший, как можно плотнее запирая за собой дверь и неторопливо снимая с головы зелёную в полоску вязаную шапку. Тёмно-русые волосы напоминали воронье гнездо, и новоприбывший привычно пригладил их, приводя шевелюру в относительный порядок. – Впрочем, я не думаю, что сегодня тебе удастся исправить этот недостаток, Рамин, – с весёлой холодностью добавил он, и тёмно-карие глаза сверкнули чернотой в ответ на яростную вспышку тьмы в серых глазах первого Избранного.
- Сэмми… – не веря собственным глазам, выдохнул Дин.
- Привет, братишка, – по тонким губам младшего Винчестера скользнула мимолётная улыбка, и он, спокойным взглядом оглядев собравшихся в баре охотников, неторопливым шагом направился к замершим на своих местах Дину, Рамину и Беллатрикс. – Рад тебя видеть… живым и здоровым.
- Что ты здесь делаешь? – справившись с шоком, требовательно спросил первый из Избранных. Слева от него Белла поправила кудри и, вернув глазам прежний синий цвет, обнажила зубы в белоснежной приветственной улыбке.
- Ты ведь должен быть в Лос-Анджелесе!
- Несколько минут назад ты справедливо заметил, что перед тобой, Рамин, я не отчитываюсь. И делать этого впредь я не собираюсь, а следовательно, я никому ничего не должен. Тем более тебе.
Боясь, что брат снова исчезнет как дым, и стараясь не упускать его из виду, Дин покосился на двоих Избранных. С неожиданным и эффектным появлением Сэма в поведении Рамина и Беллатрикс что-то неуловимо изменилось: то ли чуть напряжённее стали позы и взгляды, кидаемые друг на друга тремя экстрасенсами, то ли чуть участилось сердцебиение – Дин не знал, но… шансы на то, что он переживёт этот день, вдруг резко возросли.
- Знаешь, Рамин, я был неприятно удивлён, когда увидел тебя в окно бара, – мягко продолжил Сэм. – Помнится, одним из условий нашей сделки было: ни ты, ни кто-либо другой из вашей дьявольской компании не должен приближаться к моему брату ближе, чем на километр, а сейчас между вами меньше двух шагов. Как ты собираешься объяснить мне это? – в голосе младшего Винчестера слышалось лишь вежливая заинтересованность – не более, но Дин с тоской понял, что его Сэмми претерпел не только внешние изменения: если раньше тот готов был умереть за старшего брата, то теперь он явно предпочитал убивать.
- Ты не отчитываешься передо мной, Сэм, а я не отчитываюсь перед тобой, и то, что я делаю, я делаю ради нашего же блага, – Рамин успокаивающе держал руки на виду, не сводя с экс-охотника за демонами залитых иссиня-чёрной темнотой глаз. Дин не знал, почему Сэм ограничился лишь одной демонстрацией своей второй сущности, но был весьма рад, что на него с такой теплотой и неподдельной радостью глядят карие глаза почти прежнего Сэма Винчестера, а не тёмные провалы Самаэля.
- То есть, если я правильно тебя понял: убить моего брата ты собирался исключительно из благих побуждений и во имя великой цели? – младший Винчестер озадаченно нахмурился, как делал всегда, когда сталкивался с чем-то, что оказывалось выше понимания его высокоинтеллектуальных мозгов. Высокий лоб, местами прикрытый рыжеватой чёлкой, избороздили ранние морщины.
- Молодец, Сэмми! Так держать!
- А ты вообще заткнись, Винчестер, и не лезь не в своё дело! – вдруг рявкнул Рамин, в мгновение ока отвернувшись от Сэма.
- А не то что? – огрызнулся в ответ Дин. – Что ты сделаешь? Побьёшь меня или ещё раз сверкнёшь глазками?
- Ты даже не представляешь, на что я способен, мальчик!
Дин насмешливо приподнял брови.
- Взаимно.
- Хватит, – как всегда вовремя, вмешался Сэм и успокаивающе хлопнул Рамина – не Дина – по плечу. – Эллен, налей мне и моим друзьям фирменного коктейля Бобби, будь любезна.
Женщина нахмурилась, но, встретившись взглядом со старшим Винчестером, согласно кивнула и с нарочитой неторопливостью водрузила на стол ещё три бутылки пива. Впрочем, это пиво вряд ли бы пришлось по вкусу кому-либо из Избранных – в том числе и Сэму, однако тот всё-таки взял в руки предложенную ему бутылку. Уже успевший придти в себя после того удара о стену, Сингер с интересом взирал на разворачивающуюся в баре картину. Дин, как и Сэм, и все собравшиеся здесь охотники прекрасно знали, что у Бобби был только один фирменный коктейль: виски, пиво или ещё какая-нибудь дрянь, основательно разбавленная губительной для демонов святой водой. И Рамин уже успел почувствовать его действие на собственных внутренностях.
Если всего минуту назад Дин не находил себе места от беспокойства за брата, то теперь ко всему этому добавилось и любопытство: зачем бы Сэм ни притащился в бар Эллен на самом деле, он явно имел какой-то план действий, и то, что сам Дин в этот раз был не в курсе, начинало порядком раздражать.
- Знаешь, Джозин… – Первый из Избранных недоумевающе вскинул брови, и на мгновение его глаза обрели свой первоначальный цвет. Дин покосился ему за спину и со всевозрастающей тревогой заметил, как напряглись едва прикрытые голубоватой блузкой плечи Беллы. Сэм, либо не видя всего этого, либо просто не обращая внимания, продолжал задумчиво вертеть в руках свою бутылку с пивом. – Я многому научился у тебя за эти три года и благодарен за всё, что ты сделал для меня, но твой сегодняшний проступок был… лишним. Не стоило тебе сюда приходить.
Сэм, наконец, поднял глаза на своего наставника, коллегу и в какой-то степени даже друга.
- И мне действительно жаль, что всё обернулось именно так.